В свое время эти люди были уверены, что их поступки не идут в разрез ни с законом, ни с моралью. Мужчины и женщины, делавшие свою работу в качестве надзирателей в концлагерях или другим образом способствуя развитию фашизма, не могли и представить, что предстать им придется не только перед судом божьим, но и ответить за свои деяния перед людьми, согласно букве закона. Их преступления перед человечеством заслуживают самой суровой расплаты, однако зачастую они готовы торговаться за малейшие послабления и не готовы признавать свою вину.

Сегодня это жалкие и немощные старики, которых зачастую привозят в зал заседаний на носилках или инвалидных колясках. От былой жестокости и самоуверенности не осталось и следа, а ведь когда-то они повергали в ужас заключенных и были уверены в собственной силе и невиновности. Чужая боль или даже смерть для них не значила ровным счетом ничего, многие из осужденных издевались над заключенными концентрационных лагерей просто от скуки, для того чтобы скрасить свои будни.

Есть ли им что сказать в свое оправдание сегодня? Чаще всего они сводят все к тому, что они были ничтожно малой частью огромной системы, которая не оставляла им выбора – винтиками механизма. Что от их решения и поступков не зависело бы ничего. Сегодня им грозит заключение в современных тюрьмах, где нет надзирателей даже близко похожих на тех, какими они были они сами. Но они все равно всеми правдами и неправдами пытаются заполучить для себя несколько месяцев на свободе.

У преступлений против человечества нет срока давности.

Судебные процессы над пособниками фашистов в СССР были, но скорее оставались закрытой темой, ввиду того, что слишком свежи и болезненны были любые воспоминания, связанные со Второй мировой войной. Большинство дел проходили в закрытом режиме, а результаты были засекречены. В самой Германии до 1969 года все пособники фашистов не несли никакой ответственности за свои преступления. Немецкое общество, жившее по принципам фашизма, попросту было не готово к массовым судебным разбирательствам над пособниками нацистов. Потому отдельные люди, чье участие в массовых убийствах и пытках доказано не было, считались невиновными.

Однако мир меняется, изменилось и отношение к сопричастным. Теперь тем, чья вина была недоказанной, стали выдвигать обвинения в пособничестве. Достаточно того, что доказано, что человек работал в концлагере для того чтобы он был осужден, ведь он не мог не знать и не становиться свидетелем массовых убийств и издевательств.

Суды над бывшими нацистами в России и СССР

Достаточно доказать, что человек работал надзирателем в лагере, чтобы выдвинуть ему обвинения.

Казалось бы, в стране, которая и победила фашизм как явление, должна и дальше вестись непримиримая и громкая борьба с любыми его проявлениями и отголосками. Однако на протяжении огромного количества времени это оставалось закрытой темой, а о том, сколько преступников было осуждено за пособничество нацистам, в том числе и с оккупированных территорий, не известно до сих пор. К тому же, большинство информации, которая имеется, идеализирована и не несет никаких фактологических данных, поэтому совершенно не объективна.

На западе в рамках изучения Холокоста ответвилось серьезное направление, которое изучает коллаборационизм. В том числе и мотивы предателей, которые совершали преступления в адрес своих же. Так, в рамках этих изучений, рассматривались и случаи из бывших оккупационных территорий СССР. Поскольку речь идет о судебных документах, в них коллаборационисты говорят от первого лица.

Далеко не все жители СССР видели в фашистах врагов.

Если говорить о видах пособничества фашистам на оккупированных территориях, то они различаются в зависимости от географического расположения. Чаще всего коллаборационизм не подразумевал военного участия за немецкую сторону. Это чаще всего была охрана оккупированной территории, лагеря, работа старостой, сбор налога с населения.

Однако встречается и более редкая форма пособничества. Председатели колхозов, которые сдавали фашистам выращенную продукцию, журналисты и другие газетчики, которые занимались пропагандой фашистской идеологии.

Безусловно, сразу после того как оккупационные территории были освобождены, стала проводиться массовая чистка среди местного населения. Предатели, чьи деяния были очевидны, были казнены, причем публично, а их деятельность и последовавшее за этим наказание были активно освещены в газетах.

Пособничество приобретало различные формы.

Один из первых таких процессов прошел летом 1943 года в Краснодаре, который был освобожден после полугодовой оккупации. 11 мужчин обвинялись в пособничестве нацистам и их режиму, они преследовали своих же сограждан, участвовали в облавах и арестах, массовых уничтожениях мирного населения. Трое из них получили 20 лет заключения, остальных публично казнили.

В декабре этого же года в Харькове прошел открытый процесс, который принято считать первым в отношении нацистов и их преступлений. Были осуждены трое немцев и один советский предатель, на заседание допустили даже иностранную прессу, правда, об этой возможности стало известно лишь в последний день.

Кто соглашался стать пособником и почему?

Полицаев немцы часто выбирали из числа местных.

Никто из историков, даже плотно занимающихся этой темой, не может сказать однозначно, сколько советских граждан пособничали нацистам. Речь идет о миллионах человек, в среднем эта цифра варьируется от одного миллиона до полутора. Кстати, выборка показывает, что утверждение о том, что помогали фашистам семьи репрессированных, не находит подтверждения. Большая часть коллаборационистов – это небогатые крестьяне, многие из них ранее были городскими жителями.

Если попытаться составить усредненный портрет советского предателя, то это будет мужчина, рожденный в селе, из бедной семьи, ему 25-35 лет, вполне возможно, что с семьей. Очень часто ближайшие родственники предателя оказывались на линии фронта.

В послевоенные и военные годы осуждение за коллаборационизм было более мягким, тогда как в 60 получали очень суровые приговоры. Изменение тактики поведения в данном вопросе привело к тому, что некоторые были осуждены дважды. Так, те, кто работал в Крымском концлагере «Красный» сначала судили сразу после войны, тогда они получили по 10 лет за то, что выполняли работу охранников, а затем, повторно в конце 60-х. К тому времени открылись новые обстоятельства, свидетельствующие о том, что они участвовали и в массовых расстрелах, за это к высшей мере наказания были приговорены и они сами.

Реже коллаборационисты выступали в качестве военной силы.

Известны случаи массового обвинения по данной статье. Самое крупное уголовное дело было заведено на крымских татар в количестве 30 человек, которые воевали против местных партизан.

В таких вопросах чаще всего не возникало проблем с доказательной базой, факт преступления был очевиден. Сложнее было определить степен виновности. К примеру, охранники крымского лагеря даже не пытались доказать, свою непричастность к фашистам. Они больше были обеспокоены тем, чтобы не стало известно об их участии в расстрелах.

Причины коллаборационизма среди советских граждан

Чем дольше шла война, тем больше было предателей.

Нередко звучат мнения о том, что представители тех или иных национальностей были больше склонны к предательству. Однако разбор судебных материалов тех лет говорит о том, что причина вовсе не в национальности, а в условиях, в которых оказался как конкретный человек, так и жители различных регионов. Те, кто оказывался рядом с пленными или лагерями, мог увидеть в пособничестве фашистам возможность спасти собственную жизнь. Пусть и ценой потери достоинства и чести. Многие пытались этим избежать отправки Германию. Неизвестность пугала куда больше.

Впрочем, далеко не все шли на это вынужденно, полагая, что советский режим остался в прошлом, многие видели в этом возможность поправить свое материальное положение, продвинуться по карьерной лестнице. Некоторые и впрямь шли конкретно на помощь немцам, видя в новом режиме возможность избавиться от советской диктатуры.

Эти два фактора культивировались во время Холодной войны. Если на Западе часто публиковались воспоминания тех, кто остался после войны за рубежом, выражающие мнение о том, что главной причиной того, что они стали изменниками родины было стремление к свободе и освобождению от большевизма, то в самой России коллаборационисты считались буржуазными элементами.

Иван, он же Джон Демьянюк

Американцы ужаснулись, узнав кто жил с ними по соседству.

Солдат Красной армии, украинский парень, он попал в плен в 1942 году, тогда то и началось его сотрудничество с фашистами. Он работал надзирателем, в том числе и в Собиборе, даже был власовцем. После победы страны, которую он предал, он сделал все, чтобы туда не вернуться, он сумел устроиться в Америке, стал гражданином этой страны, устроился на работу в автосервис и в общем-то вполне устроил свою жизнь.

Но наказания ему избежать не удалось, бывшие узники концлагерей узнают в нем своего надзирателя, которого называли «Иваном Грозным». Он принимал участие в уничтожении евреев и был причастен к многим преступлениям нацистов. Американцы не придумали ничего лучше, как отправить Ивана в Израиль, но там не нашли полных доказательств его вины, он вернулся обратно в США и стал вести свой привычный образ жизни.

Военные документы Ивана.

Однако нашлись неравнодушные люди, для которых доказательство вины Демьянюка стало делом чести, была собрана достаточная доказательная база, даны показания свидетелей, которые его опознали. Ему было 89 лет, когда был вынесен обвинительный приговор, его обвинили в пособничестве убийству почти 30 тысяч человек. Кроме того было доказано, что Иван лично отправлял людей в газовые камеры.

Суд приговорил его к 5 годам заключения, однако он не провел в тюрьме и дня, и умер в пансионе на полном обеспечении, пока рассматривалась его очередная аппеляционная жалоба. В ходе следствия он ничего не комментировал и все время хранил молчание.

Бухгалтер Освенцима Оскар Гренинг

Свою вину не признал, не раскаялся.

Оскар Гренинг стал еще одним сопричастным, суд над которым закончился приговором. Он был официальным «эсэсовцем» и в его обязанности входила сортировка ценностей, которые отбирались у будущих узников. Он должен был выявить наиболее ценные и отправить их в казну Третьего рейха. Примечательно, что Гренинг сам признался в пособничестве нацистам в своем интервью одному из изданий, чем немедленно привлек внимание тех, кто считает наказание нацистов делом своей жизни.

Доказательная база была собрана достаточно быстро, ведь его деятельность была оформлена официально, а он был нацистским офицером. Суд приговорил его к 4 годам заключения, признав его пособником нацистского режима. Сам старик не отрицал своей вины и называл себя маленьким винтиком большой системы и был все эти годы уверен в том, что он чист перед законом. Впрочем, Гренинг тоже жил в ожидании ответов на свои апелляции и так и умер на свободе.

Хуберт Зафке – правда так и не раскрыта

Работал в санитарной группе.

Ему было 95 лет, когда суд приговорил его к 15 годам тюрьмы. Такое суровое (особенно относительно предыдущих двух преступников) наказание объясняется тем, что его обвиняли в том, что именно он подавал газ в камеры. Относился он к санитарной команде концентрационного лагеря, которая и занималась массовыми казнями в душевых.

Однако старик свою вину не признавал и утверждал, что он не имеет никакого отношения ни к лагерю, ни к казням. Во время судебных разбирательств он окончательно потерял рассудок и его дело осталось открытым.

Сандо Кепиро: «я просто выполнял приказ»

Старость не повод для оправдания.

Весьма правдивое объяснение своим поступкам придумал и другой преступник, который работал на фашистов. Он не работал в концлагере, но все равно причастен к огромному количеству злодеяний. Он был участником массового уничтожения цыган, евреев и сербов в Сербии.

Но сразу после окончания войны Кепиро жил в Аргентине, позже вернулся к себе на родину, полагая, что та история уже поросла быльем и ему ничего не грозит. Нашлись свидетели, выжившие после его нападений, которые подтверждали его виновность и причастность к этим преступлениям. На суде он свою вину так и не признал, утверждая, что он лишь выполнял приказ как обычный солдат. Более того, он заявил, что ни о чем не жалеет, поскольку хорошо нес свою службу.

Доказать вину Кепиро так и не удалось, его отпустили из-за недостатка улик и показаний. Он дожил до 97 лет!

Йохан: борьба за честное имя

Его вина осталась не доказанной.

Точка в этом деле еще не поставлена, он обвиняется в убийствах нескольких сотен мирного населения в годы Второй мировой войны. Против него свидетельствуют почти 20 человек, однако старик ни в чем не раскаивается. Он, сохранивший рассудок до 95-летнего возраста, утверждает, что ему не в чем себя упрекать. В момент войны ему было около 20 лет и все, что ему было нужно делать – это охранять тех, кто был приговорен к расстрелу или повешению.

После войны он сделал карьеру архитектора и очень хотел бы сохранить честное имя, за которое и борется. Судебный процесс в его отношении прекращен, а сам он находится на свободе, но он считает себя заинтересованной стороной и пытается возобновить дело.

С точки зрения логики наказывать глубоких стариков, которые уже прожили яркую и крайне насыщенную жизнь, выжили в войне и в послевоенные годы – бессмысленно. Да, большинству обвиняемых в таких преступлениях больше 90 лет. Но те, кто считают себя правозащитниками и собирают доказательную базу для обвинения в пособничествах нацистам, уверены, что у преступлений против человечества нет срока давности.

Даже во время войны, даже при работе в системе человек всегда имеет выбор, к тому же в СС служили только те, кто был идейным соратником фюрера. Преступления не должны сойти с рук, а глубокая старость не является веским поводом для того чтобы не отвечать за свои поступки. К тому же, большинство тех, кто погиб от их рук умерли бесславно, не имеют ни могилы, ни памяти родных. Так пусть же и конец их мучителей будет бесславным.

источник